МЕСТО ПРОИСШЕСТВИЯ
Расследование любого дела, связанного с гибелью людей, часто начинается именно с осмотра места происшествия и его тщательный осмотр может пролить свет на причины их гибели. И это, действительно, так. Осмотр места происходит с обязательным фотографированием. Нельзя знать заранее, какая именно деталь даст ключ к пониманию причин гибели людей. А посему, чем подробнее и точнее будет описание, тем меньше будет шансов пропустить нечто важное. Из-за этого чрезвычайно важным является точное определение мест на перевале Дятлова, напрямую связанных с исследуемой трагедией, а именно – место палатки, расположение кедра, места раскопа погибшей четвёрки и раскопа настила, а также места расположения тел на склоне. И даже по прошествии большого количества лет, на основании каких-либо результатов можно будет сделать и определённые выводы. Часть версий могут стать несостоятельными, хотя для многих гипотез абсолютно без разницы, что и где происходило. Но всё равно будет ясно, какие опасности могли угрожать людям в конкретном месте, а какие нет, где и как проходил маршрут дятловцев. И, тем не менее, пока не выяснишь всего, не поймёшь и значение мест.
А как же обстоят дела по поиску мест трагедии на сегодня? В 1959 году поисковики, принимавшие участие в поиске тел, знали эти места, но по прошествии пятидесяти лет изменилась растительность, да и многое позабылось, и сейчас никто по памяти не может показать ни одно из интересующих нас мест. А на сегодня могу констатировать следующее: из всех выше перечисленных мест на момент, когда я начал писать сию книгу, достоверно не было известно ни одного. И это, действительно, факт! Кто-то сразу возмутится: да как же, мы знаем это и это, и вот это! Отвечу им, не откладывая на потом. Все эти места далеко не безупречны, к ним очень много вопросов. Но обо всём по порядку.
Из всего вышеизложенного возникает главный вопрос: как можно раскрыть такую запутанную тайну, если не удаётся даже установить места трагедии? Ведь для их поиска сейчас, можно сказать, есть всё: фотографии поисковых работ, материалы уголовного дела, свидетельства очевидцев. Справедливости ради, надо заметить, что сильно изменилась растительность, но сохранился ландшафт; также в тему внесено много недостоверной, иногда и откровенно лживой информации. Но в этом и заключается суть расследования, чтобы отделять правду от неправды. Конечно, в таком сложном расследовании нельзя обойтись без ошибок. И здесь главное – найти в себе мужество признать их, а затем исправлять и двигаться дальше. Дело расследования причин гибели группы Дятлова, конечно, очень непростое. Но если идти по лёгкому пути, основываясь в основном только на своих предположениях и фантазиях, подбирая для них какую-нибудь логическую основу и без основания притягивая факты (подчас недостоверные или не относящиеся к трагедии), то до главной цели не дойти никогда. Получится беспросветный тупик! А вот точное установление мест трагедии поможет разобраться в событиях роковой ночи.
МЕСТО ПАЛАТКИ
Теперь закончим вводную часть этой главы и перейдём к делу. И начнём мы с места палатки. Надо сказать, есть два подхода к решению данной проблемы. Первый из них – это поиск предметов, принадлежащих группе Дятлова. Но вызывает он большие сомнения. Дятловцы находились в палатке непродолжительное время, а вещи и сама палатка были унесены с перевала сотрудниками следствия. Поэтому вероятность потерь каких-либо вещей самими дятловцами или сотрудниками следствия, в общем-то, небольшая. А вот потеря чего-либо поисковиками, думаю, в разы больше, так как они значительно больше времени находились на перевале, да и было их всегда больше девяти. Наверное, все они подходили к месту палатки, оно было обозначено до конца поисковой операции, и каждый из них провел на этом месте, наверняка, больше времени, чем любой из погибших туристов. Не надо забывать и о других людях, посещавших данное место на протяжении многих лет.
То есть вероятность того, что найденные предметы принадлежали дятловцам, является мизерной. К тому же необходимо проводить опознание вещей, но не думаю, что родственникам, спустя столь длительное время будет это под силу. К тому же и потери вещей могли быть где угодно, да и сами туристы могли что-то обронить во время спуска. Ко всему прочему нужно ещё учесть возможность перемещения предметов от таяния снега, под воздействием дождей, ветра, а, возможно, и от вмешательства людей. И, в конце концов, как можно узнать, на каком расстоянии конкретная вещь была от палатки, совсем рядом, или в пятидесяти метрах? Если сложить места находок и учесть возможные расстояния от палатки, то получится весьма большой участок, а он уже и так известен – это терраса возле отрога, разделяющего долины четвёртого и третьего притоков Лозьвы. А если всё же попытаться определить наиболее вероятное место, согласно расположению находок, можем получить вероятность, что палатка находилась у данного места, скажем в восемь процентов, а у других мест ещё меньше. Поэтому с помощью метода поиска предметов установление точного места палатки не представляется возможным. Считаю единственно возможным использование метода определения места палатки по фотографиям 1959 года.
Задача эта не такая уж и простая, как может показаться на первый взгляд. Фотографии поисковых работ с дальними видами и в разных направлениях довольно хорошие, казалось бы, выбери нужную точку – и дело с концом. Да не тут-то было! Постараюсь объяснить. В начале августа 2013 года я в составе экспедиции фонда «Памяти группы Дятлова» прибыл на перевал. Нас было 13 человек, в том числе и исследователи трагедии. Оказавшись на перевале, после непродолжительных разговоров с Тимуром Воскобойниковым, я понял, что он подготовлен к решению данного вопроса значительно лучше меня. Это были даже не разговоры, а короткие монологи Тимура, я, в основном, слушал его. У меня сложилось впечатление о нём, как о человеке целеустремлённом и скрупулезном. Вдобавок у него был очень хороший помощник – Александр Алексеенков. И я понял – с ними я буду явно лишним. Кроме того, у меня было много других планов. Первые два дня были потеряны из-за непогоды, и я, уверенный в опыте и знаниях обоих, оставил их.
2. Тимур Воскобойников за работой, август 2013 года.
После продолжительных попыток определить место Тимур с Александром установили две возможные точки. При этом они применяли в своей работе специально изготовленное приспособление, имитирующее уровень снега. Но, несмотря на большой объём проделанной работы, Тимур вынес вердикт – точное определение места палатки возможно только в конце зимы, когда снег накроет не только место палатки, но и ближайшие склоны. Фотографий существует несколько, и необходимо добиться совпадения ближних и дальних планов по всем снимкам. Судя по всему, без снега и со снегом картинки получаются разные. Надеюсь на выполнение этой задачи в ближайшее время. Конечно, Тимуру она по плечу, возможно, и ещё кому-нибудь, при условии такой же целеустремлённости и скрупулёзности.
МЕСТА РАСКОПОВ
Следующая тема о местах раскопов существенно обширней. Давайте начнём с изучения трёх фотографий поисковых работ 1959 года. На них всех есть весьма похожие друг на друга деревья.
3. Ближняя фотография раскопа, май 1959 года.
4. Дальняя фотография раскопа, май 1959 года.
5. Панорамная фотография 1959 года.
На фотографиях под цифрами обозначены: 1 – кедр с характерной вершиной, 2 – деревья, образующие треугольный куст, 3 – оригинальные деревья, 4 – небольшой лесок перед поляной, 5 – две высокие берёзы, 6 – тройное дерево, 7 – берёза за ним. При желании можно найти ещё сходства, однако, по-моему, и приведённых фактов вполне достаточно для утверждения, что на всех трёх снимках присутствует одна и та же поляна, на которой в мае 1959 года нашли четырёх погибших туристов и настил. Этот вывод делали и до меня, но почему-то практически все отнесли данную поляну к ложбине первого ручья. Я считаю это заблуждением, причём охватившим подавляющее число исследователей. Основывались они на следующих предположениях. В первом ручье имеется много водопадиков, его русло находится в овраге, где тогда могло быть много снега. Но, по-моему, овраг это слишком громко сказано. Для наглядности представляю фотографию первого ручья.
6. Фотография Первого ручья, август 2013 года.
Когда я первый раз услышал об овраге, то представил совсем иную картину. Берега ручья, конечно, не пологие, но обрывов на них нет. Думаю, правильней его назвать ложбиной, или чем-то подобным, но овраг, наверно, выглядит круче. Главное, почему ручей полюбился исследователям, – на его левом берегу есть так называемые «тройные деревья». О них мы поговорим подробно немного позже, а сейчас хочется кое-что пояснить на другую тему. В последнее время сложились названия некоторых ручьёв в долине, связанной с трагедией группы Дятлова. Главный ручей долины принято называть Четвёртым притоком Лозьвы, два более крупных правых его притока называют Первым и Вторым ручьями, ещё название получил Левый приток. В долине есть и более мелкие ручьи без названий, возможно ближе к Лозьве есть ещё ручьи, но они точно не имеют отношения к расследованию, и, как следствие, не имеют названий. Кроме Первого ручья были ещё предположения о месте на Втором ручье. Но его устье даже не попадает на панорамную фотографию и находится ниже по течению. Это хорошо видно на видеоматериале, выложенном Александром Алексеенковым, да и само русло Второго ручья неизвестно, попадает ли на панорамный снимок где-нибудь или нет. Раз речь зашла о фильме Алексеенкова, то хочу отметить, что кадры из него, наряду с личными наблюдениями и фотографиями, легли в основу моего расследования по поводу определения мест раскопов в мае 1959 года. Это, на мой взгляд, даже символично, потому как в то самое время, когда Александр снимал свой фильм, меня заинтересовала тайна, связанная с гибелью группы Дятлова.
А теперь попробуем разобраться с заблуждениями, связанными с Первым ручьём. И начнём мы с фотографии Александра Алексеенкова. Некоторые исследователи находят сходство её с дальней фотографией раскопа. Но так ли это? Обе фотографии объединяет наличие ручья, кедров и берёз. Но ручьёв и кедров в долине Четвёртого притока Лозьвы хватает, а берёз и вовсе не сосчитать. В дополнение к вышеперечисленному приводится наличие возле места тройной берёзы, а также уступов в ручье, но об этом немного погодя, а сейчас рассмотрим сам внешний вид фотографии.
7. Фотография почти того же участка Первого ручья, март 2013 года.
Что здесь можно сказать? Сравните ближние планы фотографий. На этом фото изображён сам ручей, а на фотографии № 3 – обширная часть правого берега ручья и нет направления ручья прямо на нас. Он уходит вправо, или хотя бы по диагонали, так как самого русла мы не видим, оно скрыто под снегом. А сам раскоп сделан с учётом выноса тел на берег и ручей на участке раскопа протекает никак не прямо. Посему ближние планы фотографий явно не соответствуют друг другу. Есть некоторое сходство средней части. Но на дальнем плане фотографии 1959 года за сугробами видны обширные участки земли, а на современном фото этого нет, сразу за полосой снега мы видим деревья. И в сентябрьском фильме Алексеенкова такая же картина, тоже не видно земли. Кстати, заснеженная возвышенность – это вовсе не сугроб, а бугорок, закрывающий вид земли за собой. Причём этот бугорок виден и на моей фотографии, снятой примерно в том же районе у ручья, но под другим углом. Вдобавок на снимке 1959 года уровень снега был больше в разы, и закрывать должен был ещё сильнее, а на фото виден участок растаявшей земли. Если для их соотнесения отойти назад, то потеряешь высоту, и тогда точно за бугорком ничего не увидишь. Для этого надо залезть на какое-нибудь дерево, но при этом не надо забывать и о ближнем плане – обширном участке правого берега. Но думаю, вряд ли в 1959 году кто-то лазил по деревьям для фотографирования. Делаем второй вывод, о несовпадении и дальних видов на фотографиях. А если сравнить эту фотографию с ближним фото раскопа? Но и здесь на ближнем плане снимка 1959 года имеется поперечное или диагональное течение ручья. Дальнего плана не видно, но если обратить внимание на кедры, также можно заметить несоответствие. Не буду обращать внимание на форму кедров, но слитный вид дальних кедров считаю неверным. При этом для его исправления надо отойти в сторону. Если влево, то сольётся изображение ближнего кедра с другими кедрами, если вправо, то фотограф окажется на левом берегу, а это будет реальное несоответствие, так как на фотографиях 1959 года на ближнем плане правый берег. В любом случае, с каким бы снимком фотографию Алексеенкова ни сравнивать, всё равно сходство её остаётся недоказанным. При отсутствии других ракурсов, можно смело утверждать полное несоответствие данного места.
Теперь предлагаю разобраться с тройным деревом. На первых фотографиях оно под цифрой 6. О его обязательном наличии уж очень сильно настаивают некоторые исследователи. И вот какие на сей счёт имеются соображения. Как правило, стволы деревьев имеют свойства тянуться вверх, а ветви в сторону. Центральная часть дерева выглядит весьма прямой, правая часть худо-бедно тоже тянется вверх, а вот у левой части, главного свойства ствола явно не наблюдается и она по своей форме очень похожа на крупную ветвь, так как центральная её часть отведена в бок. Конечно, левая часть могла быть повреждена, но тогда она точно не дожила бы до наших дней. Кроме того, мы не знаем, каков уровень снега был под деревом, вполне возможно он составлял тоже несколько метров. Поэтому вероятность утверждения, что это дерево является только двойным, весьма высокая, а может быть оно просто раздвоенное внизу.
Сейчас небольшое отступление, но важное, по моему мнению. Берёзы проходят три основных цикла своей жизни. Вначале они бурно растут в высоту, затем рост в высоту замедляется, а утолщение ствола продолжается с той же интенсивностью, и, наконец, они совсем перестают расти даже и в толщину. Соответственно на последнем этапе прекращается прирост годовых колец и начинается гниение ствола изнутри. А по «тройному дереву» возник вопрос: а могла ли вообще эта берёза дожить до 2013 года, на фотографии она выглядит, явно не молодой? Решил в интернете узнать продолжительность жизни деревьев. И вот что обнаружил. У елей продолжительность жизни обозначена в пределах от 100 до 150 лет. И выглядит это вполне убедительно, так как ель в возрасте шестидесяти лет достигает своего товарного вида и находится в нём ещё лет двадцать, или даже больше, после чего начинается процесс её старения. У сибирских кедров специалисты устанавливают продолжительность от 300 до 400 лет. Что тоже не вызывает сомнения, ибо кедр растёт очень медленно, а значит жизненные циклы его затягиваются, да и вырастает он до приличных размеров. А вот названная продолжительность жизни у берёзы 100 – 150 лет, вызвала удивление. Получается, её приравняли к елям, хотя мне известно о более быстрых темпах роста у берёз по отношению к елям. Но ещё более удивило высказывание о возможности жизни берёз до трёхсот лет. Получается, её уже приравнивают к кедрам. Выглядит весьма фантастично. Оказалось, данное утверждение основано на известных фактах посадки берёз в конкретных местах триста лет назад. Но при этом никто не отслеживал, какие березы, когда умирали, и вообще, сколько поколений берёз за триста лет там сменилось.
Надо отметить, другие источники утверждали, что берёзы живут 100 – 120 лет. Это уже более реальные данные. По крайней мере, максимальный порог выглядит естественным, а вот минимальный всё же вызывает недоверие. И это дало повод самому постараться выяснить его. Я нашёл только одного человека, который знал точный возраст берёзы у своего дома. С его слов берёзе 70 лет, но выглядит она старой. Кроме того недалеко от дома, где прошло моё детство, стоят берёзы двух возрастов. Три более старые, остальные – моложе. В месте, где стоят три берёзы, до недавнего времени их было четыре. Несколько лет назад крайнюю уронил сильный ветер. Пень её подпилили, и в средине его оказался большой участок гниющей древесины. Сейчас от пня не осталось и следа, был съеден всевозможными насекомыми и бактериями. Вообще упавшая старая берёза в лесу, где её никто не убирает, может исчезнуть даже за пять лет, а вот через десять лет точно не останется никаких следов её существования. Всё зависит от количества и прожорливости всевозможных короедов и древоточцев, для них она является прекрасным кормом. Читатель может спросить меня, а как же деревянные дома, почему их так быстро никто не съедает? Дело тут в том, что насекомым и бактериям сухой кусок в рот не лезет, не любят они сухую древесину. Поэтому в старину, когда не было фундаментов, избы ставили на большие камни по углам. Нижние брёвна, так называемые подкаты, расположенные между камней дольше после дождей находились во влажном состоянии, и их по мере порчи выкатывали и закатывали новые. А как же насчёт топляка, он же постоянно в воде и должен быстро сгнить, но это ведь не так? Здесь тоже всё несложно. В водоёмах очень мало или вообще нет «любителей древесины». Поэтому в воде биологические процессы могут быть заменены химическими. А при неагрессивности среды процесс может затянуться на многие годы.
Продолжая изучение сроков жизни берёз, я решил немного заняться историей. Моё родное Верещагино в начале двадцатого века представляло собой маленькую станцию. Но после гражданской войны и так называемой «разрухи», за ней последовавшей, в Верещагино стали появляться предприятия, а для них нужна была рабочая сила. И начиная от станции, стали строится дома и улицы. Имея в виду примерно равные расстояния между берёзами, о которых я упоминал ранее, и их строгую параллельность улице, я не сомневаюсь, что их посадили уже в Верещагино, а не в чистом поле. Удалось выяснить год возведения улицы на данном участке, было это в 1935 году. Можно предположить, что четыре берёзы были посажены не ранее 1936 года. Добавить пару лет на саженцы – получается, восьмидесятилетие им будет не ранее 2014 года. Несложно подсчитать, что первая берёза умерла в семидесятилетнем возрасте, хотя остальные ещё стоят, но уже не растут, только выбрасывают листву. После этого напрашивается вывод о продолжительности жизни берёз в пределах от 70 до 120 лет.
Не люблю, конечно, останавливаться на половине пути, и поэтому решил выяснить возраст, когда берёзы перестают расти. Это оказалось несложно. Но прежде я бы хотел сделать ещё одно отступление. В пятидесятые, или в шестидесятые годы, существовала у нас программа озеленения города. Леса вокруг Верещагино не имеют большого разнообразия, представлены в основном ельниками с примесью пихты. Встречаются также берёзы, осины, сосны, вереск и верба. Вот, пожалуй, и всё богатство. А по программе озеленения, каждая семья должна была посадить возле своего дома, независимо от его квартирности, определённое количество деревьев. Причём не на свой выбор, а тех, которые им предоставит администрация, снабжающая всех саженцами. В итоге видовое разнообразие деревьев в городе превышало подобное в лесу в десятки раз. Например, возле нашего дома росли две чёрные черёмухи, два канадских клёна, берёза, красная рябина и вишня. Правда, зимой 1979 года недели полторы стояли сильные морозы, ртуть в термометрах опускалась ниже пятидесяти градусов и часть более южных деревьев помёрзла. Программа озеленения уже тогда не работала, а жаль. Подобные морозы на Урале бывают не более двух – трёх раз за столетие. Думаете чаще? Нет, просто люди часто преувеличивают.
Итак, продолжим. В интернете возраст, с которого берёзы перестают расти, устанавливают в районе восьмидесяти лет. Но, как выяснилось, упавшая около нашего дома берёза в середине была трухлявой, а значит, уже не росла. Я уже упоминал о более молодых берёзах, одну из которых сажал мой отец (кстати, ровесник дятловцев), и она уже обогнала более старые берёзы. Два года назад сильный ветер уронил ещё одну берёзу, но из числа более молодых, её подпилили, оставив низкий пенёк. Подсчитал количество годовых колец на нём. Их оказалось в районе 50-52. Данная неточность связана с трудностями подсчёта годовых колец у берёзы. То ли дело подсчитывать кольца, например у ёлки. Кольца всегда хорошо просматриваются. В отличие от берёзы ель растёт в строгой последовательности. Каждый год от макушки отрастают молодые побеги в стороны и один побег вверх, образуются своеобразные этажи, по их количеству можно определить возраст молодой ёлочки. В более позднем возрасте часть веточек отваливаются, и определить её возраст можно только приблизительно. Но пора вернуться к забытому берёзовому пню. Середина была не гнилая, но не такая как края. Годовые кольца, по крайней мере, точно не разобрал, да и упала она одна из числа соседних деревьев. Из сего делаю вывод: нижний возраст остановки роста березы, скорее всего, лежит в районе 55 лет. Получается, берёза растёт до 55 – 80 лет. В любом случае больше восьмидесяти годовых колец у неё в принципе не может быть. Есть ещё один факт из интернета, который хотелось уточнить. Предполагается увеличение обхвата берёзы от 1 до
Главная цель рассказа о берёзах сводится к тому, что делать ориентировку на так называемое «тройное дерево», явно не стоит. Вероятность доживания его до наших дней весьма мала, хотя, возможно, она и существует. А вот делать ориентацию на кедры вполне реально, они медленнее растут и дольше живут.
Но будем двигаться дальше. Рассмотрим панорамную фотографию с обозначенными на ней кедрами. На ней я обозначил кедры под цифрами: 1 – кедр, предполагаемый многими исследователями, как тот самый; 2 – кедр, с весьма характерной вершиной, сохранившей форму до наших дней; 3 – группа кедров на правом берегу Первого ручья; 4 – приталенный кедр; 5 – кедр с пирамидальной формой; а также Н – раскоп настила; Р – раскоп четвёрки погибших.
8. Панорамная фотография 1959 года с обозначенными кедрами.
Для начала попытаемся установить, к долине какого ручья относится полянка, где в 1959 году производили раскоп. И здесь есть один очень важный момент. После слияния с Первым ручьём Четвёртый приток Лозьвы делает поворот налево. Поэтому исследователи, относящие место раскопа к Первому ручью, считают этим поворотом поворот перед проталиной. А так ли обстоит на самом деле, один это поворот, или два разных? Опять придётся обратиться к фильму Алексеенкова. Он много снимал устье Первого ручья с разных ракурсов, но вид на поворот у проталины сделан только в одну сторону. Но главное, Алексеенков много снимал изломанную берёзу, а виды на неё помогут разобраться с поставленным вопросом. Пора рассмотреть кадры из фильма Александра. На первом изображено слияние ручьёв и место, где Первый ручей вытекает в ложбину, его Александр обозначил, как устье Первого ручья. Сделан этот кадр примерно от изломанной берёзы. Второй снимок, наоборот, сделан от устья в сторону изломанной берёзы, обозначенной мной под цифрой 3.
9. Вид на устье против течения ручья, сентябрь 2012 года.
10. Вид на устье по течению ручья. ЧПЛ расположен левее и плохо виден из-за травы, сентябрь 2012 года.
Таким образом, мы убедились в существовании левого поворота после устья. Причём изломанная берёза во второй части фильма снята дважды, и в этом фрагменте видно, как дерево своим наклоном указывает на место ручья сразу после поворота. Теперь посмотрим другой вид, сделанный Алексеенковым.
11. Вид от промоины, сентябрь 2012 года.
12. Максимально приближённый вид изломанной берёзы от промоины, сентябрь 2012 года.
В комментариях Александр указывает место съёмки – от промоины. В подтверждение этому мы видим на дальнем плане кедр, обозначенный на панорамном снимке под номером 2, а по бокам его, скорее всего кедры под номером 1 и 5. Поворот ручья обозначен номером 4, а под цифрой 3 всё та же изломанная берёза. На фото № 11 её разглядеть сложно, но в фильме Александр приближает её изображение (фото № 12). И мы видим совершенно другое расположение её относительно поворота ручья. Она указывает совершенно в другую сторону, а именно на первый поворот. И это даёт право утверждать, что повороты – первый у устья Первого ручья и второй у проталины – являются разными левыми поворотами Четвёртого притока Лозьвы. Если предположить, что место раскопов в Первом ручье, то в этом случае невозможно будет нанести на панорамную фотографию поворот сразу за устьем. Места для него просто не останется! Потому как к поляне почти примыкает длинная возвышенность, мешающая нанести на фото дополнительный поворот, к тому же изломанная береза, по моему мнению, указывает на место выше раскопов. И этот факт тоже не в пользу Первого ручья. Может ещё смутить топографическая карта данного участка, но на ней количество поворотов Четвёртого притока Лозьвы меньше, чем реально существующих. Забегая вперёд, скажу о наличии между поворотами ещё одного левого поворота, хотя он более пологий. Всё же хочется добавить, что если не обращать внимания на все тонкости, то, действительно, может показаться, что имеется только один левый поворот. И дело тут вот в чём. После съёмок с промоины изломанной берёзы, Александр выключает камеру и переходит к самой берёзе, после прохода между возвышенностью и Левым притоком также выключает камеру и дальше снимает уже район устья. Просто ему был совсем неинтересен данный участок ручья. Кроме того, у меня сложилось впечатление, что он вообще не был никому интересен. Мне не попалась ни одна фотография данного участка, кроме тех, что сделал сам лично. Большинство исследователей ищут место раскопов в других местах, прежде всего в более глубоких, например в Первом ручье, во Втором, или в Четвёртом притоке, но никак не там, где раскопы были реально. Когда я и Дмитрий Ведерников в последний день экспедиции подошли к данному участку, я ему сказал: «По-моему это место где нашли последних четверых». На что мне Дмитрий дал категорический ответ: «Нет, сейчас все считают местом раскопа Первый ручей, а про это место мне никто не говорил». После чего наш диалог и закончился. Ни у кого не было желания спорить на сей счёт.