А ещё в результате моих работ получилось, что было принято решение, причины гибели туристов скрыть. Причём дважды, вначале в 1959 году, и оба раза с участием В.И. Теребилова. И всё началось с реального несоответствия описанных, в самом деле, признаков погоды. И главным фальсификатом таких признаков был В.И. Темпалов.
А ещё выяснилось, что тогдашний прокурор области В.И. Туйков очень хотел раскрыть эту тайну. А самый главный человек в этом деле В.И. Теребилов был единственным человеком из руководства следствия, ещё живым. Поэтому нет никакого сомнения в том, что встреча В.И. Туйкова с В.И. Теребиловым произошла. И каждый в ней получил то, чего хотел, В.И. Теребилов рассказал В.И. Туйкову о тайне. Но и Туйков в долгу и не остался бы, и пообещал В.И. Теребилову, что тайна для общественности не будет раскрыта, по крайней мере, пока он жив. Поэтому у В.И. Туйкову, оставался только один выход, дать обещание, заморозить тайну, насколько это будет возможно.
Но то, что такое обещание было, это, несомненно. Иначе даже разговор между ними не состоялся бы. Причём многие детали того разговора не известны, но понятно, что он был, и цель его тоже понятна. А ещё понятно, что во время проведения проверки, прокуратура Свердловской области всячески пыталась сделать так, чтобы реальные нарушения в деле, не дошли до общественности, что собственно стало продолжением их цели. А когда началась проверка? Тогда, когда прокуратуре стало известно о начале адвокатской работы по этому делу Л.Г. Прошкина, чтобы помешать ему, если что, выполнить свою работу.
Именно поэтому тогда прокуратурой Свердловской области были получены все материалы данного дела в ГАСО. Это произошло уже в самом начале осени, и была создана команда из 12 прокуроров, а ещё к ней было добавлено, немало всяческих помощников. Вообще-то, это очень даже странная проверка получилась. Сейчас даже не понятно, какие задачи были поставлены перед прокуратурой. Помешать Л.Г. Прошкину это понятно, а что ещё? Для чего нужна была такая команда? Ведь ничего реального не было сделано, и это без сомнения. Выходит, что планировали создать ещё один виток неправды. И все их высказывания просто повисли в воздухе. Потому как они не получили на этот счёт одобрения, надо полагать от нового Генерального прокурора И.В. Краснова. В результате проверка осталась без какого-либо вынесенного решения.
К тому же, руководитель проверки А.В. Курьякова был уволен из прокуратуры. Об этом был извещен руководитель фонда Ю.К. Кунцевич, Д.Ю. Серебренниковым. И в этом документе, резон естественно есть. В общем-то, в нём сказано, что А.В. Курьяков был привлечён к ответственности (уволен из рядов прокуратуры) из-за отсутствия поручений по службе. Но, а самое главное, в необходимости завершения проверки на тот момент уже не было. Потому как, задача помешать Л.Г. Прошкину, была решена уже в первый день проверки, из-за завершения его работы. Вот только в прокуратуре об этом тогда, никто знать не мог.
Потому как перед проверкой я активно переписывался с Л.Г. Прошкиным, а о том, что он завершил свою адвокатскую работу я узнал практически одновременно с объявлением о начале прокурорской проверки. Но так-то информацию о завершении работы Л.Г. Прошкина, тогда никто не афишировал, соответственно, прокуратура об этом узнала явно позже, и какое-то время она активно продолжала ещё свою проверку. Главной задачей для победы Л.Г. Прошкина, было доставить мой опрос А.И. Бастрыкину, во время чествования ветеранов следствия. Но Леонид Георгиевич неожиданно заболел, и выполнение задачи сорвалось. А позже пошла ещё целая череда неблагоприятных независимых событий.
Одно только нападения на меня медведя, чего стоит. Когда только чудо от высших сил и проявленная воля, спасли мне жизнь. Потом была ещё попытка, добиться результата в этом деле, с другим адвокатом. И она тоже сорвалась, но уже в результате моей болезни. Да такой, что вновь, как и в случае с медведем, речь зашла о спасении моей жизни, но теперь уже хирургами. А потом ещё не стало и Юрия Константиновича. А вся наша команда, созданная по нашей инициативе, как раз для возобновления дела, так же развалилась. Хотя она даже, как оказалось, не была созданной в полном объёме. Но всё же, шансы у неё были и очень даже весомые.
Моё противостояние с прокуратурой Свердловской области началось в 2016 году. И надо сказать, что оно не было и для них безоблачным. Например, попытки лишить меня слова, на выступлениях перед всероссийской аудиторией, прошли совсем не так, как планировали их провести в прокуратуре Свердловской области. И проверка дела, тоже прошла не так, как изначально планировалось. Прежде всего, сменился Генеральный прокурор. А потому и поддержки, в прокуратуре Свердловской области, уже не было.
Противостояние в деле серьёзное, и я с ним очень хорошо знаком, так как и сам участвовал в нём, и подвергал ситуацию тщательному анализу. Всё началось с разговора В.И. Туйкова и В.И. Теребилов. Именно тогда и были созданы основы сегодняшних взглядов в прокуратуре на это дело. Именно тогда появились представления, что все следствие по этому делу, проходило как бы «законно». Потому как В.И. Теребилов сам был замешан в нарушениях, и конечно такая точка зрения, была выгодна ему. Вот только вернуть всё на круги свои, в тот момент, уже никто не мог. Опять же, благодаря действиям В.И. Туйкова, придавшего историческую ценность всем материалам дела, потому и скрывать все нарушения в деле, с каждым годом становилось всё сложнее.
Сначала материала дела были приоткрыты Е.В. Буяновом, а позже Ю.К. Кунцевич, уже добился получения сканов всех материалов дела. А получив их все, уже стало невозможным, бесконечное сокрытие нарушений в этом деле. Но всё же, они не оставляют надежды, что ещё сколько лет, как-нибудь протянут. А много лет назад В.И. Теребилов мог быть спокойным, потому как, серьёзной работы по нарушениям, ещё никто не вёл. А ещё у него была надежда, что когда-нибудь материала реального дела, всё-таки найдут. А если это произойдёт, то исчезнет уверенность, что всё произошло из-за нарушений в этом деле, хотя немало проблем они создали. Но они явно не торопятся искать реальное дело. Но я всё-таки уверен, что когда-нибудь это произойдёт, ведь нельзя же без конца, им говорить только неправду.
Лично меня, никогда не интересовали все версии данного происшествия, вместе взятые, только к раскрытию тайны я проявлял интерес, к тому моменту, когда наконец-то это произойдёт. Но взгляды прокуратуры Свердловской области, всегда были диаметрально противоположенными моему интересу. Поэтому как, их всегда интересовала живучесть всех версий вместе взятых. Ведь чем больше будет разговоров о версиях, тем меньше будет разговоров о правде, в этом деле именно так и получается. В своём исследовании, я пришёл к выводу, что в этом деле, правда вообще не интересует прокуратуру. Чем от неё дальше, чем лучше будет им.
Есть ещё мнение, что прокуратура Свердловской области, поручила специалистам УрГЮУ создать своё заключение по данному делу. А позже они даже опубликовали его якобы в «Комсомольской правде». При этом считается, что в этих заключениях они были должны указать на конкретные недостатки предварительного следствия, которые могут служить основанием для отмены постановления о прекращении уголовного дела от 28 мая 1959 года и возобновления расследования.
Однако ничего подобного в их заключении не было, как и самого их заключения, попытки его найти были, но они результата не дали. Можете перерыть весь интернет, но никаких обнаруженных серьёзных нарушений в ходе предварительного следствия по делу о гибели группы Дятлова, специалистами УрГЮУ, вы не найдёте. Вообще ничего такого нет, УрГЮУ таких взглядов не могло выдвигать, потому как, в этом случае, они бы выступали против прокуратуры, и как я понимаю, это было бы не в их интересах. Зато было найдено что-то от А.В. Курьякова. Главный его вывод, заключался в том, что ничего серьёзного, по его мнению, в данных нарушениях просто нет. Он даже говорил, что так поступали почти все следователи того времени. И такое высказывание во мне вызвало просто шок.
А это означает, так-то никаких разногласий во взглядах А.В. Курьякова у УрГЮУ нет. По крайней мере, с точки зрения самого А.В. Курьякова, ведь именно на отсутствие серьёзных нарушений, и была направлена проверка прокуратуры Свердловской области, а ещё и на «правильность», их общей точки зрения на саму трагедию. И УрГЮУ в этом им помогали, как и многие другие структуры, хотя бы своим молчаливым согласием. Хотя многие нарушения в этом деле, официально признать, как не серьёзные, будет просто невозможно, в виду выявленной серьёзности нарушений в ходе предварительном следствии, это многие понимают. Но и прямо говорить неправду, наверно не входит в обязанности УрГЮУ.
И отсутствие номера дела, А.В. Курьяков, тоже как бы, объяснил. По его мнению, в некоторых делам того периода, было принято, не присваивать номера дел, и тем самым скрывать их от регистрации, из-за несёрьезности обвинений в них. А.В. Курьяков даже предъявил три дела без номера на обложке. Но при этом, он даже не пытался доказывать, что в тех делах, номеров дела, не было совсем. Потому как, для такой демонстрации, он даже ни одно страницу, не удосужился открыть, кроме обложек самих дел. Ведь номера дел указываются на многих страницах, а не только на обложке. Как это пытался выставить Курьяков.
В своё время, была ещё попытка, объяснить отсутствие протоколов по трупу Слободина, в связи якобы отсутствием на поисках вертолётов, именно на это и напирал С.Я. Шкрабач, что добраться на место, было якобы невозможно. Пусть он не поверил решению облисполкома о выделении двух вертолётах, и текстам радиограмм, где немало было сказано о вертолётах. Но ведь он мог поговорить об этом, с оставшимися ещё в живых поисковиками. И понять, что там всех, доставляли именно на вертолётах. Вот так, С.Я. Шкрябач пытался объяснить серьёзное нарушение в деле.
А куда девались протоколы обследования места происшествия Л.Н. Ивановой? Вообще, никто даже не пытался объяснить. О его пребывании на перевале, С.Я. Шкрябач тоже мог спросить поисковиков, ведь многие там его помнят. И это тоже серьёзное нарушение, в результате которого, важные протоколы из дела исчезли. Описания пребывания Иванова в деле есть, а ещё, подобные протоколы В.И. Темпалова выглядят явно не информативными, а протоколов, составленных Л.Н. Ивановым в деле нет. Но ведь он их составлял несколько дней, раз столько же, там был.
А ещё, возьмём например, уверенность некоторых людей, в том, что Б.А. Возрожденный всё делал правильно. Но как у него получилось такое чудо. Постановлений о назначении СМЭ нет, многие документы СМЭ оформлены незаконно и с явными нарушениями, а печать больницы, явно незаконная, потому как, она даже прав не имеет на такие исследования. И не взирая ни на что, действовал как бы правильно?! Причём есть ещё люди, говорящие о том, что постановления эти были, а потом куда-то исчезли из дела. Как, такое вообще могло произойти?! Ведь их даже в описи документов нет, как и протоколов Иванова. Мало того, удалось выяснить, что люди, знавшие Б.А. Возрождённого лично, готовы были говорить о его работе неправду, укрывания на его действия. Вот только подтвердить такие свои высказывания, они официально не смогли бы, так как в этом случае, с них бы обязательно взяли бы подписку, о заведомо ложных показаниях (заключениях).
А то, что было официально сказано о результатах СМЭ по этому делу, в 2000 году о четверых травмированных, на основании проверки актов. Они хоть и с подпиской были, но в этих заключениях, даже о причинах смерти у туристов, ни слова нет. (Из книги О.Н. Архипова «Судмедэксперты в деле группы Дятлова». Причём судмедэкспертам даже никто таких вопросов, не задавал. Это стало известно, по характеру ответов из бюро. Основные ответы касались признаков выявленных травм. А ещё было сказано, что радиоактивных веществ, и признаков отравления у данных трупов не выявлено. А вот, о причинах гибели их, вообще ни слова нет.
Причём эти заключения СМЭ, были составлены за год до выхода В.И. Туйкова на пенсию, и за 4 с лишним года до смерти В.И. Теребилова. Именно поэтому в этих заключениях, вопросы о смерти туристов и не ставились перед судмедэкспертами. И, безусловно, встреча Теребилова и Туйкова прошла ещё до назначения данной экспертизы по материалам дела. Назначение экспертизы, было даже без задания, об определении предположительных причин смерти туристов. Из чего делается вывод, что прокурора области В.И. Туйкова причины смерти дятловцев на тот момент, уже не интересовали. А у В.И. Теребилова был мотив их скрывать.
Да и сейчас у прокуратуры Свердловской области, задача стоит схожая, чтобы ничего реального по этому делу, по официальным каналам, не проникло совсем. В 1959 году такую задачу ставило руководство страны, чтобы могли и дальше готовиться к нанесению ядерных ударов по территории США. А когда такая задача дошла до прокуратуры. Тогда и было придумано, действовать, как во времена репрессий, не обращая внимания ни на какие нарушения. Ведь в этом деле, изначально планировалось, создание неправды для общественности и родственников. Как совместить правду с неправдой? Этого тогда не требовалось, поэтому как в 1959 году, правду отправили в реальное дело, а неправду в дело без номера.
Вскоре на письмо Уракова был поставлен гриф «секретно» и проблема для прокуратуры была решена на многие десятилетия. Позже, Л.Н. Иванов хотел рассказать правду, предварительно выйдя на Б.Н. Ельцина, но встретиться с ним, у него не получилось. Потом В.И. Туйков захотел выйти на В.И. Теребилова, чтобы узнать всё об этой трагедии, от самого главного в этом деле в 1959 году. А в итоге, надо полагать, что они договорились, скрыть все серьёзные нарушения, допущенные прокуратурой в этом деле, и прежде всего, чтобы скрыть нарушения самого Теребилова. Ведь он был самым главным в этом деле. А это означает, без его личного участия, никаких нарушений не произошло бы. Конечно, следствие направляли даже более серьёзные люди, вот только у Теребилова, против них, ничего не было.
На самом деле, говорить правду легче, чем в своих высказываниях опираться на неправду. Хотя именно так поступил сначала В.И. Теребилов, а после его поддержал В.И. Туйков. Прежде всего, потому, что сам В.И. Теребилов был замешан в этих нарушениях. И для оглашения правды, у них оставалось только одно, найти реальное дело, а только после этого рассказать реально о нём общественности. Тем более что нарушения В.И. Теребилова, фигурируют в документах по этому делу, полученных у ГАСО, а потому они и вычисляются. Но в то время, никто бы даже не догадывался, копаться в этом деле, как это было сделано сейчас, и это давало для них фору.
А то, что у них не получилось найти реальное дело, это означает только одно, что место его хранения было им недоступно. Реальному этому делу, безусловно, был присвоен максимальный уровень секретности, раз с ним связана подготовка к боевому нанесению ядерного удара. А это значит, что след этого дела, можно было обнаружить только в одном месте, с таким уровнем секретности, никто бы не стал дело распространять. И знать о нём, мог лишь ограниченный круг лиц. А полный их список назвать, сейчас сложно. Прежде всего, туда сходили А.П. Кириленко и А.Ф. Ештокин первый и второй секретари обкома. В статье Л.Н. Иванова о них сказано. Но к моменту встречи Теребилова с Туйковым они уже умерли.
Ещё важный момент, обычно большие начальники о подробных деталях следствия, не знают. Но в курсе всего, бывают их заместители. Сейчас можно назвать их, это заместитель прокурора РСФСР Л.И. Ураков и прокурор Свердловской области Н.И. Клинов. Они оба занимались и как делом без номера, а так же и реальным делом. Ещё с помощью их можно было бы выйти на руководителя реального дела, о котором мы сейчас ничего не знаем. Но и Ураков с Клиновым ушли на тот момент, тоже в мир иной. Можно было спросить Л.Н. Иванова, ведь он что-то хотел рассказать по этому делу Б.Н. Ельцину, но он тоже умер на тот момент.
В общем, как я понимаю, если бы они знали, где тогда находилось реальное дело, то обязательно до него бы, добрались. Потому что, в этом случае получилось бы, что им не пришлось бы говорить, неправду. А правда об этом происшествии, находилась в реальном деле. Но они говорили, только неправду из дела без номера. А это значит, что реального дела у них на руках не было. Вот и сейчас в прокуратуре, только неправду из дела без номера и говорят. А это значит, что правда по-прежнему, недоступна прокуратуре. Но это совсем не означает, что правды вообще нет, просто она до сих пор не доступна прокуратуре, уголовные дела не теряются. Просто плохо искали они.
Внедрённая неправда, совместно В.И. Теребилова с В.И. Туйковым, продолжила свой дальнейший поход в данном деле. В.И. Туйков от В.И. Теребилова узнал правду о гибели группы Дятлова. Вот только практически никому о ней не сказал, причём это доказывает неожиданный и резко угасший, его интерес к данной трагедии. Ещё стало понятно, что правда об этой гибели туристов, будет очень вредна, прокуратуре, потому как будет выставлять следственные органы, тогдашней прокуратуры, в неприглядном виде. Как организацию, способную внедрять в жизнь, всяческие незаконные методы следствия. В том числе, и сделать инвалидом, судмедэксперта по этому делу, до конца жизни. Но и на самом деле, многое можно доказать материалами реального дела.